То, что на тему иммуноонкологии часто пишут медицинские и общественно-политические СМИ – не секрет. Но достижения и громкие события в этой сфере медицины постоянно подбрасывают поводы говорить о ней снова и снова. Так, в апреле Москву посетил один из основоположников терапии ингибиторами контрольных точек проф. Дэниэл Чен (США), который не только принял участие в международной конференции по иммуноонкологии, где сделал интереснейший доклад, но и встречался с виднейшими российскими учеными и делился личным опытом, одновременно узнавая о наших достижениях. А они есть и, как оказалось, весьма достойны внимания прессы.

Именно поэтому Российское общество клинической онкологии (RUSSCO) собрало пресс-конференцию: «Прорыв в лечении рака. Впервые за 120 лет истории иммуноонкологии», в которой приняли участие зам. директора по научной и инновационной работе ФГБУ НМИЦ онкологии им. Н.Н.Блохина Минздрава России, член-корр. РАН, проф., д.м.н. Матвеев Всеволод Борисович, член Правления RUSSCO, вед. науч. сотр. отделения амбулаторной химиотерапии ФГБУ НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Минздрава России, д.м.н. Артамонова Елена Владимировна и вед. науч. сотр. лаборатории клинической иммунологии опухолей ФГБУ НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Минздрава России, акад. РАЕН, Засл. деятель науки, проф., д.м.н. Кадагидзе Заира Григорьевна.

В самом начале проф. Е. В. Артамонова провела короткий исторический экскурс в развитие иммунотерапии, напомнив присутствующим, что уже более 120 лет ученые-онкологи со всего мира занимаются ее развитием. Но наиболее впечатляющие результаты достигнуты в последнее десятилетие.

«Мы на пороге новых достижений. На сегодняшний день несколько сотен новых препаратов находятся на тестировании в специализированных клиниках и институтах по всему миру. Идут активные исследования, в том числе и в России, по профилактике онкологических заболеваний, в первую очередь – послеоперационных рецидивов». – Добавил проф. В.Б. Матвеев.

Проф. З.Г. Кадагидзе поддержала коллег, сказав, что идет активный сбор научных данных и практических материалов, что является залогом очередных прорывов в онкологии в самое ближайшее время.

Далее ученые сообщили, что благодаря прорывным методам иммунотерапии в нашей стране смертность пациентов в течение одного года с момента постановки диагноза снижается, а в сравнении, например, со стандартной химиотерапией, которая при отдельных опухолях дает 5 % положительных результатов, иммунотерапия обеспечивает уже до 50 % таких результатов.

Одним из журналистов был задан очень щекотливый вопрос: не скрывается ли за такими победными данными завуалированная реклама компаний – производителей фармацевтических препаратов?

Первым отреагировал проф. В.Б. Матвеев, который сказал, что ситуация такова, что препараты эти, в основе своей, импортные и весьма дорогие, но тенденция развития фармакологии приводит к их постоянному удешевлению, а, соответственно, всё больше больных имеют возможность получать эффективное лечение. «В любом случае, препараты иммунотерапии – не универсальное средство. Из общего массива пациентов, получающих их, выигрывает всего 15-20 %%. Главная же и важнейшая задача – выявить именно тех, кому это реально помогает. И тогда эффективность лечения для них может приблизиться к оптимальной», - завершил ответ ученый.

«В любом случае нужны четкие показания к применению препаратов. Простая реклама не поможет, а в некоторых конкретных случаях может и усугубить болезнь. Особенно это касается иммуномодуляторов, активно навязываемых потребителю их производителями». – Продолжила проф. З.Г. Кадагидзе.

А проф. Е.В. Артамонова сказала конкретно: «Дело не в рекламе и коммерческих интересах фармкомпаний. Пусть это остается на их совести. Цель ученых-онкологов постоянно говорить о достижениях и удачах (естественно, не называя конкретных производителей), чтобы доносить до людей их наличие. Тестирование препаратов позволяет специалистам, с одной стороны, отсеивать неудачные образцы, с другой, добиваться лицензирования эффективных».

Тут-то и возник острый вопрос по клиническим исследованиям иммунотерапевтических препаратов. Журналисты спросили прямо: как быть с детской онкологией?

Все трое ученых вынуждены были признать, что для нашей медицины это пока вопрос без ответа, поскольку в России запрещены исследования с использованием пациентов-детей. Возможно, ситуация изменится с более активной работой медицинских юристов. Оказывается, теперь у нас есть и такие, пусть их и не очень много, но это сфера их ответственности, а не медиков.

Хотелось бы верить, что на фоне действительно положительных прорывных результатов в иммуноонкологии эта пока не решенная проблема останется единственной.